Эдвард Элмер `Док` Смит - Дети Линзы-1: Серый Ленсмен
Вы любите разглагольствовать, будто вы древняя раса. По сравнению с нами, вы глубоко инфантильны. Мы, эрайзиане, родились на планете, которая образовалась не во время недавнего, по космическим масштабам, прохождения одной галактики сквозь другую, а в столь глубокой древности, что если выразить ее возраст в годах, то это ничего не скажет вашему разуму. Наш возраст уже был непостижимо велик для вашего разума, когда ваши отдаленные предки начали извиваться в протоплазме первобытного мира.
В ваших умах я читаю вопрос; «А знает ли Галактический Патруль о том, что…» Нет, не знает. Никто, кроме нескольких самых мощных умов Галактического Патруля, не имеет даже отдаленного представления об истине. Открыть всей Цивилизации любую часть истины означало бы нанести ей смертельный удар. Хотя создатели и хранители Цивилизации являются подлинными искателями истины, все же их разум еще незрел, а продолжительность жизни эфемерна. Даже если бы они просто осознали, что существует такая раса, как наша, то уже одно это вселило бы в них сильнейший комплекс неполноценности, который сделал бы невозможным дальнейший прогресс. В вашем случае такого развития событий нельзя даже ожидать. Проанализировав все происшедшее, вы просто объявите самим себе, что такого не могло быть и поэтому не было. Тем не менее впредь вы не должны приближаться к Эрайзии.
Позвольте мне в завершение еще раз сформулировать наиболее важное из сказанного. Вы считаете себя долгоживущими. Знайте же, насекомые, что продолжительность жизни в тысячу ваших лет для нас не более чем один миг. Я сам прожил уже много таких периодов, но еще молод, и всего лишь страж у ворот Эрайзии, не посвященный в тайны серьезного мышления.
Я говорил долго. Мое многословие объясняется тем, что мне нестерпимо видеть, как энергия целой расы используется не по назначению из-за неверно поставленной цели. Я хотел бы наставить ваш разум на путь истины, если такое вообще возможно. Я указал вам путь. Последуете ли вы моему призыву или не последуете, решать вам. Боюсь, что многие из вас, ослепленные недальновидной гордыней, уже отбросили в сторону мое обращение, решительно отвергая возможность изменить привычный ход мыслей. Все же я питаю надежду, что хотя бы немногие из вас встанут на путь истины.
Независимо от того, пойдете ли вы по пути истины или нет, я настоятельно советую внять моему предупреждению. Эрайзия не потерпит вторжения. Да послужит вам уроком судьба двух нарушителей нашего покоя, которые сейчас уничтожат самих себя. Смотрите и помните!
Голос гиганта умолк. Щупальца Эйчлана снова протянулись к пусковому устройству. Огромная торпеда с ядерной боеголовкой выползла из недр космического корабля.
Но, вместо того чтобы устремиться к далекой Эрайзии, торпеда описала круг и ударила в самый центр борта огромного космического крейсера с эйчами. Раздался оглушительный взрыв, и от детонации атомных боеголовок борт корабля превратился в сверкающее облако мельчайших частиц. Потом все исчезло.
Глава 10
НЕГСФЕРА
Поиски в Научной библиотеке даже с такой ассистенткой, как мисс Хостеттер, и переговоры по лучевому коммуникатору дальней связи заняли значительно больше времени, чем отводившаяся на них по первоначальному плану неделя, но в конце концов Киннисону все же удалось составить список. В него вошли пятьдесят три наиболее выдающихся ученых и мыслителя со всех планет Галактической Цивилизации. Лучшие умы были собраны с В а идем ара, Централии и Альзакана, Чикладора и Раделикса, из солнечных систем Ригеля, Сириуса и Антареса. Разумеется, миллионы планет оказались «обойденными» вниманием Киннисона, а из тех немногих, чьи обитатели вошли в окончательный список, только Земля была представлена двумя «голосами».
Каждому, кто вошел в список, Киннисон в личной беседе обстоятельно разъяснил всю важность и необходимость предполагаемого проекта. Самая ответственная роль в задуманном Серым линзменом плане отводилась сэру Остину Кардингу, гениальному математику, создателю новейшего раздела математики, позволившего разработать теории позитрона и отрицательной энергии, или негэнергии. Сам себя сэр Остин скромно именовал координатором и наблюдателем. Местом сбора величайших умов галактики Киннисон во избежание споров, обид и соперничества выбрал не Землю, а Медон, планету в галактике совершенно новую и «ничейную»: Серый линзмен превосходно разбирался в психологии тех, с кем отныне ему предстояло иметь дело.
Все отобранные им ученые и мыслители были гениями высочайшего ранга, но во многих (Киннисон не без основания считал, что в слишком многих) случаях они были чрезмерно ранимыми и болезненно реагировали на малейший дискомфорт. Еще до того, как вся команда оказалась в сборе, стало ясно, что между гениями даже столь высокого класса существует острейшее соперничество, грозящее перерасти в ревность, а после первой рабочей встречи, на которой Киннисон изложил участникам проекта, что им предстоит свершить, понадобились весь его авторитет, воля и энергия, а также недюжинные дипломатические способности Ворсела и присущий ему такт, чтобы величайшие гении принялись за работу.
То и дело кто-нибудь из этих бесспорно выдающихся личностей, считая свое достоинство ущемленным тем или иным действительным или мнимым покушением со стороны другого участника проекта, приходил в неописуемую ярость и заявлял во всеуслышание, что ноги его больше здесь не будет и что он немедленно возвращается на свою родную планету. Киннисону и Ворселу стоило немалых усилий утихомиривать страсти. Иногда, для того чтобы успокоить разобидевшегося гения, им приходилось совместными усилиями или порознь прибегать к манипулированию его сознанием.
Нужно сказать, что в большинстве случаев поводы для обид отнюдь не были вымышленными. Ссоры, перепалки и стычки вспыхивали непрестанно по малейшему поводу. Резкие выпады, оскорбительные замечания в адрес коллег и даже поношения можно было слышать ежечасно. Все участники проекта были величайшими учеными галактики и привыкли, что каждое их слово воспринимается беспрекословно, почти благоговейно, и никому в голову не приходило его оспаривать. Теперь же величайшим умам галактики пришлось заниматься текущей будничной работой и выслушивать ехидные критические замечания от тех, к кому они привыкли относиться свысока, и подобная ситуация была для величайших умов совершенно невыносимой.
Но по прошествии некоторого времени большинство участников проекта все же притерлись друг к другу и научились работать в контакте с другими, осознав, что решить поставленную Киннисоном проблему в одиночку невозможно даже частично, а от услуг нескольких самых отпетых индивидуалистов Киннисону пришлось отказаться. Мало-помалу начали появляться первые обнадеживающие результаты, хотя ждать их пришлось довольно долго. К тому времени Серый линзмен успел потерять в весе двадцать пять фунтов, и даже Ворсел, несмотря на всю свою железную выдержку, оказался на грани нервного истощения. По его утверждениям, он утратил способность летать, потому что крылья его повисли дряблыми складками, и ползать, так как от сильного похудания брюшные пластины панциря больно стучали по хребту, причиняя страшные мучения!
